вернуться к списку рассказов

Синий фонарь Саши Чёрного.

Тот, к своему дню рожденья, в честь себя, хочет колоду карт, и играть в неё с друзьями. Да, поэтому и гонорар хороший. Голова только болит. С большим усилием, Скорлупкина переползла к столу и слабой рукой придвинула к себе кипу фотографий, где во всех ракурсах был изображён лысый худой человек в модной бородке клинышком, его нарядная молодая жена, дети, собаки и большой попугай. Всё это предназначалось разбудить творческую фантазию и подать идею. Но ни-че-го, абсолютно ничего не будилось! Ни идеи, ни черта не приходило в её расплавленный, усталый от вчерашней тусовки мозг. На языке крутились только знакомые слова из стишка Саши Чёрного: «Голова моя, синий фонарь с перебитыми стёклами, с четырёх сторон открытый синим ветрам…!» Почему синим? Наверное, у поэта было тяжёлое похмельное состояние. Хороший был человек и слова подходящие! Скорлупкина увидела у себя на плечах уличный фонарь. Внутри него кусок кирпича. Стекло с одной и с другой стороны пробито. Тянуло холодным синим сквозняком. Так появился эскиз. Фонарь и ветер дали толчок целой серии шизовых рисунков, которые с упоением стали рождаться один за другим. Да, если б господин заказчик знал! Он лёг на бумагу первым, и в каком виде! Ещё и в удвоении! Дама придумалась легко. Это стало вообще, легко! Из головы Скорлупкиной доставались одна за другой бледные извилистые извилины, распрямлялись и, на тебе, идея уже на бумаге! К вечеру сложилась кипа рисунков, которая по её иллюзорным представлениям, могла стать колодой карт. Рано утром, как по нервам прокатился звонок секретаря заказчика. -«Шеф ждёт» - жёсткими словами прозвучал в трубке отталкивающий голос. После паузы ещё и повторил: -«Шеф ждёт сейчас» Ах да, она вспомнила! Вчера и почти до утра в угаре заканчивала рисовать эскизы. Нет, нет! Она никуда не пойдёт, потому что её всё равно повесят, либо придушат, а что ещё хуже, придётся платить неустойку за сорванную праздничную игру. Например, бесплатно что – нибудь красить заказчику: котельную расписывать шедеврами или рисовать ему фреску в туалетной комнате, или ещё какую-нибудь дрянь. -«Не выходи, сейчас приедет шеф!» Этот-то, оказывается, торчит ещё в телефоне… Скорлупкина решила точно с завтрашнего дня уйти в абстракцию, чтобы уже никто не приставал, или вообще сменить профессию, пойти под кого-нибудь, а что, с 10 до 17, и свободен как птица! На звонок, она открыла дверь с нехорошим предчувствием окончания своей жизни. В тесную мастерскую вошёл сам хозяин заказа. Он держал на коротеньком поводке секретаря, побитого и нездорового, да и в строгом ошейнике. Видя такое, Скорлупкина, от страха посинела, побелела и почернела одновременно. Семеня к столу, пропустила вперёд важных визитёров, косо взглянула на ночное творение своих рук и спрятала голову под мышку. Оттуда, она мысленно сосредоточилась на лаковых туфлях бизнесмена игорного бизнеса, пытаясь через них понять хозяйское настроение. Но, туфли ни о чём не говорили и наступила тревожная долгая пауза. Собака-секретарь злобно скалил зубы, из-за чего Скорлупкина совсем сжалась и спряталась ещё глубже. Прошла безмолвная минута, вторая, десять. Заказчик шелестел эскизами. Прошло двадцать и двадцать пять. Который с ошейником, (он уже виделся на бумаге шестёркой бубей), наставил на художницу указательный палец и, имитируя пистолет, молча выстрелил. Этого ничтожного жеста ей хватило, чтобы, собственно, и умереть. Она уже почувствовала синий сквозняк, уносящий её куда-то, она приобрела, наконец, покой, и увидела горстку грустящих друзей над могилой. Ей стало до слёз себя жаль. Так бездарно закончилась жизнь…!

Где-то, из глубочайшей смертельной бездны её достал чудовищный, пронзительный, на высоких альтах гогот заказчика. Этот смех перекатывался и отражался от стен, и даже развешанное по углам шмутьё, никак не гасило его животворного резонанса. Скорлупкина оцепенело вытащила клюв и не понимая ни чего, стала озираться. Бизнесмен что-то сдавленно говорил сквозь приступы, его крючило от редкого в последние годы здорового хохота. А тут ещё вторым голосом подключился заискивающий, гнусавый секретарский фаготик. -«Нет, представь себе, они сдают, переворачивают и что видят! Думаю, это будет самая крутая игра в мире! Шампанское, карты и смех! Хорошо, хорошо! Иди - ка сюда, уважаемая, я тебе сегодня переправлю технику, пришлю компьюторщика, он хоть и тупой, но кнопки жмёт хорошо. Ты возьми его в оборот и срочно, чтобы срочно! Денег за идею добавлю!» Развернулся и пошёл, похахатывая, к выходу. Секретарь скривил у него за спиной какую-то вонючую харю и поскакал открывать перед хозяином дверь. «Добавлю…, добавлю…» Из всех углов стало добавляться эхом это волшебное, сытное слово. Скорлупкина, ещё не веря, не понимая и не чувствуя, подошла к столу, где лежали в ряд аккуратно разложенные эскизы будущих игральных карт. Да, про «синий фонарь» Саша Чёрный не зря написал… вернуться к списку рассказов